Яков Есепкин - Псалмы 90-104
Дата 04/05/2011 21:50:26 | Тема: Философские
| Яков Есепкин - Псалмы 90-104 LXXXX
Нам ли зависть пустую будить, Лити крови на ветхие троны, Будем головы ими студить, Паче золота эти короны.
Их сонимем и мрак разлием, Примеряйте убойные терни, Хоть Звезда осветит Вифлеем, Не прелиться юдолевой черни.
Пусть алкают венечной терни, Обрядятся во тяжесть златую – Сами узрят, как льются огни От перстов, как и рдеют впустую.
LXXXXI
В резье ко трону мы явились, Цветки сжимая ледяные, Как фарисеи нам дивились – Сиим ли области иные.
И не взалкаем о защите, Легко над мертвыми глумиться, Но персть исцветна, трепещите, Господней славе не претмиться.
Толпа кровавая утихнет, Вином ожжет стольницы тризна, И ярче золота воспыхнет Вся наша жалкая старизна.
LXXXXII
Как не станется Божьих цветков, Как не хватит Господней любови, Мы тогда наплетем лепестков И закрасим их нитями крови.
Будут ангелы нощно летать, Соглядать пировые стольницы, Мертвых туне еще испытать – И почто эти мертвые ницы.
Розы в патине смерти красны, Темным эльфам о них ли глядеться, Грянет снег, а равно до весны Сим листовникам рдеть-не сордеться.
LXXXXIII
Вкруг повинных голов не горят ободки, Золотые оне и в терниве гасятся, Нимбовидную цветь изольют лепестки, И превидим, Господь, как хлеба колосятся.
Мы влачились к Тебе с всехолопских пиров, Студни там и теперь вина красные бавят, А и терни сокрыл богородный покров, Где октябрьских невест челесами забавят.
И пришли ко двору, и часами стоим -- Ни Твоих ангелов, ни монашек воскресных, И жемчужин в крови мы, Господь, не таим, Истекла ею желть литаний бессловесных.
LXXXXIV
Мы еще соберем, соберем Юровые цветы в опомерти, И колени со мертвым царем Преклоним хоть за косами смерти.
Мировольные эти цветки, Всякий выцветшей кровию рдится, Вселазорные их лепестки Аваддон извести устыдится.
Сколь и некуда будется зреть Ангелочкам из черной Центавры, Нам положат еще умереть – И соцвет мы вплетем во литавры.
LXXXXV
И всяко древо червоядно, И плачут горние свирели, Были собиты мы порядно, Страстной седмицы не узрели.
«Чур» фарисейской этой свите, Пусть божевольцы веселятся, Они умерли – не реките, Еще в нас ангелы вселятся.
Начнут раскатываться цинки, Пылать всечерною геенной, Одно мы вербные прутинки Затеплим кровью излиенной.
LXXXXVI
Как не станется красок льняных, Не останется жизненных линий, Мы из пропастей мор-цветяных И взнесемся во сумерек синий.
Этот морок для мертвых певцов, Иисусе-Господь, не бесстрашен, Смерть горючее наших венцов И горчее вспоминочных брашен.
Ангелки нас пойдут востречать, Удивятся цветам васильковым, Ах, тогда мы и станем кричать, Лити кровь по окладам терновым.
LXXXXVII
И не крестимся мы, и сиротно молчим, И не алчем, Господь, красноцветных нектаров, Лишь персты во крови к небесам восточим, Излетят со звонниц те осьмнадцать ударов.
Прячут агнцев Твоих златонощные тьмы, Леворукие всех палачи зарубили. Ах, в дорожной траве прорастают сумы, За юродствие нас паче житий любили.
И цветочки горят, а крикливых ворон Как уняти, Господь, и с костьми не мирятся, И чернеет мурог от собитых корон, В них цвели васильки -- ныне змеи бугрятся.
LXXXXVIII
Станут черные розы алеть, По краям огонями точиться, Как нельзя всем теперь уцелеть – И соидем изморно влачиться.
Это мы во кровавых цветках, Это, Господи, мы, яко чада, О лядащих горим лепестках У решеток Звезды-вертограда.
А тенета сордятся Твое, Приберут ангелы убиенных, Мы явимся в светильном резье, С чернью алых бутонов истленных.
LXXXXIX
А персть убойная сиянна И вертограды багровеют, Иль для валькирий эта манна, Теперь столовники говеют.
Ах, грозно яремо крестовья И мертвых певчих не дозваться, И у Христова изголовья Сеймиг лишь терниям свиваться.
За сораспятия честные Нам положат еще преявить Во крови бдения нощные – Смерть яко смертию и славить.
C
И соидут во Тартар купцы, Преложатся пиры дармовые, Мы наденем искосо венцы И явимся, как будто живые.
Что Христос о любви говорит, Кровь лиется ль, а мертвые ницы, Вертоград наш огонем горит – Зрите, зрите сии багряницы.
Ах, нельзя убиенных сберечь, Коемуждо трилистничек вышит, Иисус нашу косную речь В этом тлеющем саде ль расслышит.
CI
Как с златых ободов ниц падут васильки, Растекутся венцы во червеющей слоте, Были, Господе, мы на помине легки, А теперь залежим в скоморошьей немоте.
Всякий цветик темно и небого сордел, Нечем боле агнцам нищекрасить головы, Тяжелей бытия молчаливый удел, Золотые венцы стали ныне меловы.
Но звонят и звонят колокольцы по нам, Псалмопевную знать сбити всё не решатся, Нет замены, Господь, пресвятым пеюнам, Даже вытлевших лир фарисеи страшатся.
CII
Прекричим ли, а немость одна И лиется по звездной аллее, Разве кровь богоимных красна, Цвет-ромашек уста всебелее.
А не глорию пети святым – Изнимать и отпутывать верви, Не обрезам сиять золотым, Наши кафисты выбелят черви.
Яко днесь не спасти никого, Пусть хотя бы узнает Господе: Мы изрдели во имя Его Поздним летом, о славленном годе.
CIII
По воскресении Христовом Слетят ко мертвым голубицы, Чадится ль морок и за Словом, Но будут зиждимы седмицы.
Как убыл цвет и огонями Теперь сокровных уз не метить, Мы станем жалкими тенями, Возможем столпникам ответить.
Пускай Христосе во печали Не пребывает об успенных, Столбы мы кровью освящали, А в смерти нет цветов истленных.
CIV
Изольется бескровный псалом, Возрыдают о мертвых эльфиры, И тогда над вечерним столом Тускло вспыхнут свечные гравиры.
Ах, притроновый славен удел, Только славы, Господь, мы не ждали, Раев цитрии кто соглядел, Свеч не имет, где с кровью рыдали.
Убран, Господе, стол и всепуст, Ищут дочери нас юродные, И серебро точится из уст На свечельницы те ледяные.
|
|